(http://www.rbcdaily.ru/news/society/index.shtml?2005/02/24/38060) [/b]):
По данным фонда «Право матери», каждый год в Российской армии погибает порядка 3 тыс. военнослужащих. Об этом сообщила в начале недели на пресс-конференции, посвященной 15-летию работы фонда, председатель правления организации Вероника Марченко. По ее словам, основная причина гибели солдат – это не участие в боевых действиях, а самоубийства. Причем, по словам юристов, отстаивающих права родителей погибших солдат, часто под самоубийство командование части пытается закамуфлировать другие причины гибели военнослужащих, дабы избежать ответственности за их смерть и сократить до минимума компенсационные выплаты их семьям. Однако независимо от того, было ли самоубийство реальным или сфальсифицированным, в подавляющем большинстве случаев виновато в гибели солдата его командование, не обеспечившее ему нормальных условий службы. По словам генпрокурора России Владимира Устинова, халатность военачальников является ведущей причиной гибели солдат в мирное время. Правда, как показывает многолетняя практика, даже если удается доказать вину военачальника, чаще всего он отделывается незначительным наказанием либо вовсе попадает под амнистию. По мнению специалистов и родителей погибших солдат, в этом и кроется основная причина того, что число молодых ребят, гибнущих в армии, не снижается год от года.
Как сообщили RBC daily в Министерстве обороны, потери в армии за 2004 год составили 1100 человек (в это число не входят данные о погибших в ходе боевых действий). Однако, по мнению Вероники Марченко, цифры эти нельзя назвать объективными. «Ежегодно в фонд обращается несколько тысяч родителей, которые потеряли своих детей в армии, – говорит председатель правления фонда «Право матери». – Только в 2004 году к нам обратилось более 7 тысяч семей. Мы учитываем погибших в войсках Министерства обороны, МВД, ФСБ. Кроме того, в официальную статистику явно не попадают ребята, получившие серьезные заболевания или увечья на службе в армии, но умершие от них уже дома». По данным специалистов фонда, самыми неблагополучными военными округами на сегодня являются Московский военный округ, в котором погибло 28% всех солдат, Северо-Кавказский (14%), Ленинградский (10,5%).
Что касается основных причин гибели военнослужащих, то, согласно заполненным родителями погибших солдат анкетам, в 2004 г. в ходе боевых действий в Чечне погибло 17,5% из всех умерших призывников, 15,7% ребят были убиты их же сослуживцами, при этом некоторые из них стали жертвами избиения с тяжкими последствиями (смертью). Более 12% солдат погибли в результате несчастных случаев, чуть меньшее количество – от болезней. «Однако те заболевания, от которых умирают призывники, смертельными в обычной жизни вовсе не являются, – замечает Вероника Марченко. – Дело в том, что в ответ на любую жалобу солдата на плохое самочувствие и командир, и медик военной части тут же обвинят его в симуляции, в желании «откосить». И именно из-за этого пренебрежения, халатности, граничащей с преступлением, наши мальчишки, абсолютно здоровые (если верить призывной комиссии), умирают от натертых сапогами ног (сепсис), бронхита, перешедшего в воспаление легких». Однако по-прежнему самой распространенной причиной гибели солдат остается самоубийство – 35% всех случаев.
«Огромное количество семей ежегодно получает уведомления о том, что их сын покончил жизнь самоубийством, – сказала RBC daily юрист фонда Людмила Голикова. – Если поверить, что все эти случаи действительно являются самоубийствами, то становится непонятно, как же эти люди, с такой неустойчивой психикой, вообще попали в армию? Почему психологи не выявили их суицидальные склонности еще при призыве? С другой стороны, если призывник был психически здоров, то в каких условиях должен находиться нормальный парень, чтобы единственным выходом для него стала смерть?» Однако, как замечает Людмила Голикова, формулировкой «самоубийство» командование части нередко камуфлирует убийства и несчастные случаи. «Убийство в воинской части – это вопиющий случай, за который с руководства строго спросят, – говорит юрист фонда. – И хотя любой случай гибели солдата расследуется, в случае самоубийства руководству легче уйти от ответственности. Чаще всего причиной, побудившей солдата убить себя, называют не условия службы (иначе военачальники опять же вынуждены будут отвечать за них), а внешние причины, в основном вести из дома – ну, например, девушка бросила. Все свидетельские показания сослуживцев, говорящие об обратном, получить практически невозможно: ребят или запугивают, или оперативно переводят в другие части».
Кстати, определение смерти солдата как «самоубийство», как это ни цинично звучит, выгодно и бюджету. «Компенсационные выплаты родным погибшего бойца заметно сокращаются, – говорит Людмила Голикова. – Не выплачивается единовременное пособие (120 окладов денежного содержания военнослужащего на семью: родители, жена, дети), также снижается на 50% размер пенсии по потере кормильца, не предоставляется ряд льгот. Также при самоубийстве родителям сложнее требовать в судебном порядке компенсации за моральный ущерб. К кому предъявлять иск, если виновного формально нет?» Однако в 99% случаев реально виновным можно назвать руководство части, которое спокойно относится к неуставным отношениям, к нечеловеческим условиям существования солдат. Как заявил в одном из своих недавних интервью генеральный прокурор России Владимир Устинов, в основе большинства случаев гибели солдат в мирное время лежит халатность командиров. По его словам, за упущения в надзорной работе непременное наказание несут не только армейские чины, но и военные прокуроры соответствующих гарнизонов и округов. «Не стоит говорить, что в армии свояк покрывает промахи свояка, это грубая ошибка, – поддерживает слова генпрокурора представитель Минобороны. – Ни о какой материальной заинтересованности и речи быть не может, ведь деньги на компенсации родителям не воинская же часть выделяет. А что касается фальсификации причин смерти, то каждый случай гибели солдата расследуется специальной комиссией, проводятся десятки экспертиз. Так что избежать ответственности никому не удается».
Однако, по мнению родителей погибших солдат, даже если удается найти конкретного виновника гибели призывника, наказание оказывается, как правило, формальным. Хотя по закону за халатность, повлекшую за собой смерть или тяжкий вред здоровью, предусматривается наказание до 5 лет лишения свободы. Однако даже в результате самых громких разбирательств, таких как гибель призывника от пневмонии после многочасового пребывания на морозе (на аэродроме) или расстрел Армавирского ОМОНа (свои расстреляли своих же), виновные отделались условными сроками или вовсе попали под амнистию. «Наши дети будут гибнуть в армии в мирное время до тех пор, пока командиры будут отделываться взысканиями, а не реально отвечать за их гибель», – написала в фонд «Право матери» мать Дмитрия Журавлева, погибшего в ноябре 2004 г. при прохождении срочной службы. Единственное, что сегодня, по мнению родителей, способно несколько дисциплинировать военных чиновников и стимулировать их выполнять свой долг (оберегать жизнь солдат), – это перспектива материально отвечать за гибель ребят. «Сегодня по всей стране активно идут сотни судебных процессов, – говорит Людмила Голикова. – В позапрошлом году получена первая крупная сумма в 500 тысяч рублей компенсации морального вреда, отсуженная в пользу отца погибшего военнослужащего Николая Власова из Йошкар-Олы. Его сын Станислав Власов служил в отряде Армавирского спецназа и погиб 10 сентября 1999 г. в Дагестане вследствие авиаудара своих по своим. Данное решение суда – хороший прецедент, нужно, чтобы эта практика приняла массовый характер".
